В 1913 году итальянский футурист Луиджи Руссоло опубликовал «Искусство шумов» — манифест новой музыки, которая отказывается от академических традиций, устаревших гармоний и тоники в пользу разнообразия шумов (для их воспроизведения Руссоло использовал шумовые модуляторы, которые сконструировал совместно с художником Уго Пьятти).

Через 30 лет, с развитием звукозаписывающей техники, появилась «конкретная музыка», начало которой положили эксперименты Пьера Шеффера – он не просто записывал различные шумы, но создавал из них звуковые структуры. Он же предложил термин «акусматика» для обозначения музыки, которая воспроизводится без участия человека – по сути, для любой электронной музыки.

Дальше была музыка Джона Кейджа и Карлхайнца Штокхаузена, закольцованные плёнки Стива Райха и эмбиент-полотна Эдуарда Артемьева.

Продолжались эксперименты в области звукозаписи (так, в начале 1970-х оксфордский профессор математики Майкл Герзон разработал систему пространственного звука Ambisonic, которая создаёт звуковую сферу вокруг слушателя) и воспроизведения (например, Генри Брант, который писал музыку для гигантских оркестров и тщательнейшим образом подходил к рассадке исполнителей).

Вся эта музыка какое-то время продолжала жить в помещениях концертных залов и художественных галерей, но с середины 1960-х саунд-артисты вывели её сначала на улицы городов, а затем и за город, в поля и леса. Так искусственные звуки, созданные в лабораториях и студиях, встретились с природными шумами и резонаторами.